Мне было пятнадцать лет когда я начал носить шляпу. Шляпу эту когда-то мой папа надевал, собираясь в свой НИИ на заседания партактива. В семидесятые годы она была вполне себе ничего. В девяностые, ей, уже изрядно побитой молью, довелось снова выйти в свет.
В последующие несколько лет шляпа стала неизменной частью моего гардероба. Ее всегда можно было подложить под зад, если случалось сидеть на холодном по весне граните набережной с бутылкой портвейна. Отлежавшись, она снова восстанавливала свою форму.
Не раз ветер срывал ее и то уносил в Неву, то кидал под колеса автомобилей. На Сенном рынке на нее покушались какие-то гопники. В ее рваной подкладке я всегда прятал заначку в десять рублей, которые однажды спасли меня из отделения милиции…
Я забыл ее на парапете набережной, у самых Сфинксов, летней ночью, когда мы с Сашкой, допив бутылку, снялись с места и двинулись вглубь острова. Минуту спустя, я хватился пропажи. Скорым шагом вернулись мы назад - шляпы не было. За угол Академии Художеств, в ста метрах от нас, сворачивала подозрительная фигура. Больше никого не было на набережной от Шмидта до Дворцового моста… Мы бросились вдогонку за подозреваемым.
Забежав за угол, мы увидели средних лет мужичка, который быстрым шагом пересекал Румянцевский сквер. Его пальто были плотно запахнуто, руки он держал скрещенными, как будто прижимал что-то к животу под одеждой. Завидев нас он перешел на бег трусцой. Мы тоже поднажали и скоро поравнялись с похитителем. Некоторое время бежали рядом молча. Я раздумывал - с чего начать разговор, мужик же продолжал свою пробежку как ни в чем ни бывало. Видимо, он решил изобразить эдакого полуночного любителя здорового образа жизни. Наконец, я спросил, не видел ли он здесь кого-нибудь с серой шляпой в руках или на голове, или, чего доброго, не сам ли он прячет серую шляпу на своем животе под пальто? Мужик буркнул что-то отрицательное.
Я заколебался. Не мог же я в самом деле лезть ему за пазуху? То есть мог-то я мог, но воспитание не позволяло. Выбор стоял простой – добыть шляпу силой, растреся в процессе почетный статус вшивого питерского интеллигента или остаться интеллигентом, но навсегда лишиться главного его атрибута? Сашка бежал рядом, готовый поддержать любое мое решение.
Короче, мы дали этому засранцу, уносящему под пальто мою шляпу, уйти. Тут уж одно из двух – либо интеллигент, либо в шляпе… Так и хожу до сих пор, с голой башкой.